А.А. Горский. «Всего еси исполнена земля русская…». Личности и ментальность русского средневековья

Горский А.А. «Всего еси исполнена земля Русская…»: Личности и ментальность русского средневековья. М., Языки славянской культуры, 2001

Книга современного московского историка Древней Руси Горского посвящена исследованию ряда русофобских и не только мифов о русской истории и убедительному их опровержению.

В первой главе разобран миф о «Слове о полку Игореве» как, якобы, «рассказе о малозначительном походе неизвестного князя». Игорь Святославич был выдающимся участником тогдашней русской политики, а его поход был крупным мероприятием, полное поражение которого потрясло Русь. Пренебрежение затмением, романтическое бегство из плена — всё это волновало воображение.

Следует заметить, что вся демагогия вокруг Слова как якобы «подделки» базируется на незнании тогдашнего исторического и литературного контекста. Слово — это типичный образец общеевропейского жанра шансон де жест и если вы знаете этот жанр, то всё встает на свои места.

Следующая глава об Александре Невском — лучшая в книге. Автор показывает, что русофобская демагогия о «князе предавшем Русь» и евразийская демагогия о «выборе между Западом и Востоком» это в одинаковой степени бред. Александр не «выбирал восток» — он охотно союзничал и с Западом если были условия. И он не подчинял Русь Орде. Он пытался найти способ сосуществования с нею в условиях абсолютного военного доминирования Орды. Любовь к нему при жизни и скорая канонизация после смерти, репутация «Солнца Земли Русской» были связаны с тем что в нем видели защитника всей Русской Земли, а не только отдельного княжества и частных интересов. Про Александра знали, что он делает все что может, причем для Общего Блага.

С этим в частности связана история принуждения Новгорода к выплате дани. Здесь интерес Руси как целого был поставлен выше интереса Новгорода как части. Как нетрудно понять в новгородских деньгах легко было утопить послабление всем вместе.

Затем Горский переходит к Юрию Даниловичу, старшему брату Ивана Калиты. Юрия обычно рисуют подлецом и татарским холопом который виновен в гибели Михаила Тверского. Горский показывает, что сверхидеей Юрия было захватить и удержать Великое Княжение и в этой борьбе он шел на всё. А вот в холопстве его не упрекнуть. Он несколько раз поднимал мятеж против ханов, не подчинялся их приказам, короче ради великого стола он готов был и дружить и враждовать с Ордой. Наконец глава о Дмитрии Донском описывает двойственность восприятия татар в эпоху Куликовской битвы и набега Тохтамыша. С одной стороны, Тохтамыш еще «царь», а с другой После Куликова поля Дмитрий Донской первый князь кого именуют царем, пробуждается уверенность в том, что «Бог переменит Орду».

Авторству Горского принадлежит и ряд других важных книг:

«Москва и Орда»  — фундаментальная монография, решительно опровергающая миф о московских князьях как о «ханских холопах», якобы приобретших власть за счет своего холопства. Напротив. Москва очень рано, еще при Данииле и Юрии Московских обозначилась как один из ведущих центров силы, проводивший принципиальную и не скованную страхом перед татарами политику. Автор отмечает, кстати, что фигура Ивана Калиты как «основателя московской державы» мо многом мифологизирована. Ему приписаны достижения отца и брата, в то время как подлинное достижение самого Калиты — длительный период мира в пределах Московского княжества. Победа Москвы в конкуренции за Великий Стол была обусловлена не интригами, а напротив — признанием её Ордой как фактора силы.

«Русь: от славянского расселения до Московского царства» —  набор интереснейших, серьезно обоснованных, хотя и, порой, спорных и неожиданных версий касательно ключевых проблем средневековой русской истории.

Недавно вышла книга «Русское средневековье. Мифы и действительность» в которой основные положения предыдущей книги раскрываются для массового читателя.

Цитата:

«Одна из крайних точек зрения на деятельность Александра, сформулированная в 20-е гг. русским историком-эмигрантом Г. В. Вернадским, а в последнее время в основном повторенная Л. Н. Гумилевым, сводится к тому, что Александр сделал судьбоносный выбор между ориентацией на Восток и ориентацией на Запад. Пойдя на союз с Ордой, он предотвратил поглощение Северной Руси католической Европой и тем самым спас православие — основу самобытности. Согласно другой крайней точки зрения, отстаиваемой английским историком Дж. Феннеллом и поддержанной российским исследователем И. Н. Данилевским, именно «коллаборационизм» Александра по отношению к монголам, предательство им братьев Андрея и Ярослава в 1252 г. стали причной установления на Руси ига Золотой Орды.

Так был ли действительно сделан Александром исторический выбор и может ли один и тот же человек быть и героем, и коллаборационистом-предателем?

При условии учёта менталитета изучаемой эпохи и особенностей личной биографии Александра обе точки зрения выглядят надуманными…».

«Тенденция к развенчанию Александра Невского оказалась настолько заразительной, что один автор дошёл до предположения о сговоре Александр и его отца Ярослава с Батыем во время нашествия последнего на Северо-Восточную Русь в 1238 г.; в результате этого-де Александр и Ярослав не пришли на помощь Юрию Всеволодовичу на р. Сить, а Батый не двинулся на Новгород; якобы в пользу такой «версии» говорят «последующее восшествие на владимирский престол Ярослава, его особые дружеские отношения с Батыем, как и вовлечение Александра Невского в орбиту личных отношений с владыкой Орды» (Сахаров А. Н. Основные этапы внешней политики Руси с древнейших времён до конца XV века // История внешней политики России. Конец XV-XVII век. М., 1999. С 77).

Но в 1238 г. Ярослав вступил на престол согласно древнерусским нормам наследования, как следующий за погибшим Юрием по старшинству сын Всеволода Большое Гнездо, а к Батыю он впервые ездил пять лет спустя, в 1243 г., и только тогда получил ярлык на великое княжение владимирское из рук хана. Александр же отправился в Орду только в 1248 г., после смерти своего отца (и позже всех других сильнейших русских князей)».

«В целом можно констатировать, что в действиях Александра нет оснований искать какой-то осознанный судьбоносный выбор. Он был человеком своей эпохи, действовал в соответствии с мировосприятием того времени и личным опытом. Александр был, выражаясь по-современному, «прагматиком»: он выбирал тот путь, который казался ему выгодней для укрепления его земли и для него лично. Когда это был решительный бой, он давал бой; когда наиболее выгодным казалось соглашение с одним из врагов Руси, он шёл на соглашение. В результате в период великого княжения Александра (1252-1263 гг.) не было татарских набегов на Суздальскую земли и были всего две попытки нападения на Русь с запада (немцев в 1253 г. и шведов в 1256-м), быстро пресечённые. Александр добился признания Новгородом сюзеренитета великого князя владимирского (что стало одним из факторов, благодаря которым именно Северо-Восточная Русь превратилась позже в ядро нового Российского государства). Предпочтение им владимирского стола киевскому было решающим событием в процессе перехода номинальной столицы Руси из Киева во Владимир (т. к. оказывалось, что именно Владимир был избран в качестве столицы князем, признанным «старейшим» на Руси). Но эти долгосрочные последствия политики Александра Невского не были следствием того, что он изменил объективный ход исторических событий; напротив, Александр действовал в соответствии с объективными обстоятельствами своей эпохи, действовал расчётливо и энергично».