Егор Холмогоров. Кураев и Охлобыстин (о гей-лобби и гей-браках)
Дата: 09.01.2014 в 08:08
Рубрика : Публикации
Метки : гей-браки, гомосексуализм, грех, Егор Холмогоров, естественное право, идеология, каноническое право, каноны, Кураев, Охлобыстин, позитивное право, Православие, Рождество, церковь
Комментарии : 3 комментария
Позволю себе суммировать заметки и размышления последних дней о том, в чем разница между Кураевым и Охлобыстиным и почему я сочувствую первому (при всех оговорках) и скептичен ко второму (при всем согласии с многими тезисами).
1.
Кураев объявил войну голубым внутри клира и иерархии. И надо понимать, что голубой священник — это и в самом деле абсолютное зло и сатанинская наглость. Объясню почему.
Дело в том, что Церковь с социологической точки зрения, это корпорация, причем, в целом, это открытая корпорация. В нее никто не принуждает вступать и никто не вынуждает в ней оставаться. Условием членства в этой корпорации является принятие определенного учения+соблюдение определенных правил. Хочешь войти — прими, нет — уходи. Такие же самые правила действуют для принятия монашества и священства. Скажем священником может одной жены муж и, ни в коем случае, двое-троеженец (причем не важно причина двоеженства в разводе или во вдовстве). Я знаю богословие или историю Церкви лучше множества священников, но я священником быть не имею права, а они имеют и это абсолютно справедливо.
Так вот, гомосексуализм это с точки зрения Священного Писания и учения Церкви — смертный грех, который является следствием отвержения боговедения и препятствует видению Бога.
Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь. Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга, мужчины на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение. И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства…
(Послание к Римлянам св. апостола Павла. 1:25-28)
По учению апостола Павла, гомосексуалист — заведомо не ведает Бога, ибо если бы он Его ведал бы, то не впал бы в свой грех. А как не ведающий Бога может научить о Нем кого-то другого, свою паству? Тот, кто практикует гомосексуализм, соответственно, священником быть ни в коем случае не может. Никогда. Даже покаявшиеся гомосексуалисты в священстве, на мой личный взгляд, нежелательны. Но практикующие… И чтобы они служили литургию — избави Бог.
Священник-гомосексуалист всегда совершает литургию будучи в нераскаянном смертном грехе. Он оскверненный подходит к алтарю. Он либо лжет духовнику, либо духовник, узнав о его грехе, обязан запретить ему служить. А если не запрещает — это грех их обоих. Уже два преступника. Если Благодать и снисходит на дары приносимые таким священником, то только по величайшей милости Божией к его несчастной пастве.
При этом голубой поп еще и людей обманывает, ибо грешит сохранив внешнюю мину целомудрия. Он же не женат, часто монах (то есть, прикрываясь монашеским званием, грязнит его), точно не «двоеженц». То есть с внешней стороны иногда выглядит «духовней» иных безгрешных пастырей.
Голубой поп — лицемерный фарисей худшего разбора. Лжец Богу, Церкви и людям. Всегда.
При этом, повторяю еще раз, его никто к этому не принуждает — он может вообще уйти из Церкви и ходить на гейпарады, может остаться и каяться. И если он остается в Церкви будучи нецерковным по сути человеком, то делает это из чисто мирских соображений — начиная от карьеры и денег и кончая тем, что прикрывшись саном может найти себе партнеров, кого-то совратив. Некоторые особо духовно больные еще и выдумывают себе особое «богословие» — мол с «мужчиной можно».
Как в армии не нужны те, кто приняв присягу тут же перебегает линию фронта, как в разведке не нужны те, кто торгует секретами, как в бизнесе нетерпим человек который берет кредиты с намерением их не отдавать, так и в Церкви нетерпим голубой поп.
Церковь как целое, как корпорация, где голубых никто не вынуждал быть членом и принимать сан, всегда будет против гомосексуализма — и вне, и внутри.
И если в Церкви заводятся голубые попы и иерархи — то это равно гнезду иностранных шпионов в генштабе. Поэтому вполне закономерно что голубой епископат стал у нас в стране проблемой одновременно со шпионами в генштабе, спецслужбах, политбюро, министрах и т.д. Это духовное и политическое явление одного порядка.
Если шпионское гнездо не получается вычистить тихо — значит его надо чистить гласно. Чем и занялся Кураев.
Понятно, что в ядре ситуации была человеческая обида. Но тут я о. Андрея понимаю — по мне самому проехался тот же человек абсолютно теми же низкими методами (Наталья Холмогорова вот здесь хорошо описала этот неподражаемый стиль) и крушить после такого хочется направо и налево. Возможно, будь проявлена толика элементарного уважения к человеку, заслуги которого перед Церковью огромны (даже при всех возможных личностных недостатках), и ситуация не развивалась бы столь резко.
Дальше, к сожалению, пошла столь обычная у нас «самозащита системы». Один представитель системы сделал гадость или глупость. Вместо того, чтобы это честно признать, ущерб исправить, виноватого наказать, делается что угодно: обвиняют жертву, лгут в лицо, выдумывают безумные конспирологические истории, что это с защищаемым представителем системы воюют жидомасоны и ЦРУ по заданию госдепа, распускают самые нелепые слухи, пытаются взять голосом и стайностью (стая православных — это вообще страшное зрелище). Что угодно, но только не исправление зла и не восстановление справедливости. Так у нас защищается любая система и РПЦ, увы, не исключение. В итоге некоторым бывает проще Евангелие подделать, чем признать, что отец Н. был неправ оскорбив прихожанку.
Так или иначе, зачищать авгиевы конюшни, связанные с «голубыми рясами», надо. Причем без внешнего скандала тут не обойтись. Критики Кураева упирают на церковный суд. Это очень важно. И, я полагаю, что любые обвинения должны быть а). адресными; б). соответствовать каноническим правилам, по которым епископа и священника не может обвинять аноним или абы кто; в). адресоваться в канонические инстанции. В свое время я писал об этом в статье «Церковь и секс-скандалы. Правила для руководства ума».
Но… Надо понимать и то, что, к примеру, у семинариста против какого-нибудь архиепископа шансов на справедливый суд — ноль. Система просто растопчет обвинителя в процессе своей «самозащиты», если не обеспечивать обвинителю гласную поддержку.
Поэтому, если о. Андрей правда двинулся в эту сторону, то он прав, несмотря на все доставляемые бюрократии неудобства.
«Голубые рясы» — это действительно страшные враги Церкви, нуждающиеся в беспощадном вымариваии и выпаривании — как вши.
Каждый прицерковный гомосексуалист оставляет за собой след из десятков и сотен гнид — ненавистников Церкви и Христа, перенесших на них свою ненависть с этого негодяя. Кого из бесноватых христоненавистников последнего времени не возьми — за каждым какая-нибудь встреча с голубым в рясе и повредившаяся на этом психика.
Так что малейшая снисходительность в этом вопросе порождает множество возбудимых, деятельных, полных сознания собственной правоты врагов Христианства. «Покрыв» одного врага Божия плодят сотню.
Конечно, о. Андрей несколько упростил ситуацию, заявив, что из-за таких голубых уходят в ваххабиты. Не обязательно так прямо. Но всегда имеет место вот что — епархия, которую возглавляет впавший в такой грех архиерей, поражается духовной расслабленностью. Священнический и монашеский чин либо презирает своего «деспота», либо выслуживается перед ним самыми грязными способами.
А там, где эта гниль есть, там и враги Церкви — сейчас в особенности убийцы и поджигатели — ваххабиты, неизбежно станут сильнее, потеснят православных.
При этом, в борьбе Кураева путем апелляции к внешним, как правило антицерковным, СМИ, конечно, есть несколько рисков на которые нельзя закрывать глаза:
Риск самомнения, что Кураев возгордится и заиграется, возомнив себя лично судией.
Риск коррупции, что начнет формировать списки «на выход» очень произвольно, обвиняя мелких сошек, но умалчивая о целом ряде скандальнейших высокопоставленных гомосексуалистов в церковных рядах.
Наконец, есть риск «третьей силы», что ситуация начнет работать на какую-то внешнюю силу, служа не столько оружием очищения, сколько оружием шантажа Церкви, чтобы она, в обмен на прекращение скандала, стала поуступчивей в вопросах о ювенальной юстиции, нравственности, электронных данных многих других… В общем «не мешайте нам реформировать вашу церковь».
Но все эти три опасности можно отследить и вовремя отфиксировать. И не давать катализатору очищения превращаться в «заводного Лютера на колесиках».
В этом смысле, надеюсь, что путь четвертый — путь «альтернативного православия», то есть раскольничьей деятельности в Церкви полностью для о. Андрея закрыт и не обсуждается.
Вообще, я заметил, что именно в этом году, на фоне этой истории многие люди, которые раньше воспринимали Рождество в основном как повод написать поздравительный пост в соцсетях, реально пошли в церковь, пережили праздник именно как религиозное событие. Возникло ощущение, что хочется сказать: Да, мы многое знаем, многое понимаем, но это наша Церковь и мы с ней потому, что мы хотим быть с Богом.
Для меня самого Рождество прошло удивительно.
Сперва «Известия» внезапно попросили меня написать колонку о принесенных в Москву Дарах Волхвов. И я буквально за час написал текст «Золото, ладан и смирна» на который уже получил массу теплых отзывов.
Затем я стоял на рождественских службах и на таинстве Крещения (во Владимире крестили моего сына Владимира), и думал, что, пожалуй, можно сделать некоторую модификацию «пари Паскаля».
Если мы были православными христианами, и реальность совпадает с нашей верой, то мы получим от Господа бесконечно прекрасную награду.
А если реальность иная, то нашей наградой будет то, что мы придерживались самого возвышенного мировоззрения и религии с самым прекрасным богослужением и обрядами. В настоящем Христианстве нет никакой умственной и нравственной пошлости, а в подлинном Православии нет никакой пошлости эстетической. При этом, мой жизненный опыт говорить о том, что зазор между идеальным и действительным именно в православном христианстве минимален. Его не приходится перекрывать ложью, мечтами и актерством.
То есть жить и умереть православным христианином соответствует наиболее возвышенному представлению о человеке из всех реально возможных. Если существует идеальный человек, то это именно хороший православный христианин (при том что, конечно, мы православные, отнюдь не идеальны, увы).
Еще, вслушиваясь в слова молитв таинства оглашения, когда Церковь запрещает сатане прикасаться к новообретаемому хритианину, я заметил интересный факт — идея этих молитв базируется именно на то, что Господь есть Творец всяческих, зиждитель Неба, вод и земли. И именно на этом основана его власть и непреодолимость этой власти для диавола. Это то самое понимание онтологических основ торжества Правды над злом и бесовщиной, которое так ярко проявляется в книге Иова и о котором мне не так давно приходилось рассуждать в тексте «Слезинка ребенка, или притча о ванной».
Потом, кстати сказать, мы на собственном опыте убедились, насколько силен запрет Божий сатане прикасаться к новокрещенным. Когда мы возвращались к себе, с Земли Владимирской на землю Калужскую, на «Второй бетонке» со второстепенной дороги вылетел на скорости не меньше 150 джип. Казалось, что боковой удар неминуем и тут мы и скончаем живот свой. Но случилось чудо — мы затормозили мгновенно и лишь краем фары задели зад пролетавшей машины (водитель которой с места происшествия так и скрылся).
Так или иначе, дух Рождества был в этом году невероятно силен.
2.
Теперь насчет Охлобыстина.
Его предложение имеет полное право на существование как высказывание в общественной дискуссии, так же как имеет его предложение легализовать гейбраки. Если Гомосек Гомосекыч имеет право предлагать «легалайз», то Иван Иваныч имеет точно такое же право предлагать статью в УК за мужеложество.
Но… Поскольку речь идет о законодательно бесперспективном предложении — это чисто медиийный наброс. А для наброса, как я уже сказал (может быть я высказался излишне резко, но тоже меня поймите, я на Рождество, в монастыре, вылезаю почитать новостные сайты — и вдруг выясняю, что Рождество давно уже забыто, что все только и полощут Охлобыстина и мужеложцев, — противно), важен момент. И момент этот, с церковной точки зрения, крайне неудачен. Запрещенный священник на фоне вызванной Кураевым дискуссии о бревне в нашем глазу, своим набросом «забивает» для СМИ Рождество, принесенную Богомладенцем Радость, Дары Волхвов, интервью Патриарха.
Собственно Охлобыстин сам это подтвердил облизав с одной стороны Собчак (еще бы, тусовка одна, ишак кобыле хвоста не откусит), а с другой весьма развязно обвинив меня в «предательстве». Предатель священных обетов обвиняет кого-то в «предательстве». Причем, что особенно смешно, — меня — хотя я еще в 2011 году в статье «В Ипатьевской слободе, или притча о братстве» показал, что Охлобыстин мне, после того как начал стелиться перед вымышленными хорошими кавказцами и унижать реальных русских — не сват и не брат.
Особенно понравилось, что напоминание о том, что есть Светлый Праздник в который не должно запрещенному клирику пиариться за счет Христа, это, оказывается «псевдопатриотическая вода».
Меня тут вот что пугает. Охлобыстин написал Путину как «верующий человек». И вот вопрос: во что он верует? Вот он был попом, служил литургию, читал херувимскую, совершал Евхаристию. И такое бесчувствие к основному в нашей Вере…
Я несколько раз стоял на литургии в алтаре — и мне всегда казалось что у священника на евхаристическом каноне должно быть состояние ужаса. Что человек должен пропитываться этим чувством священного. А от этих игрищ со своим эго в Рождество веет таким запредельным нечувствием священного, что убеждаюсь: лицедея нельзя ставить попом. Он, видимо, думает, что это просто «роль». Актер, отыграв, полностью отделяется от роли. Вот тут так и получилось — еще сан не сняли, только запретили, а уже полное нечувствие того, что есть святой день.
Но давайте отвлечемся от эго Охлобыстина и изучим смысл его предложений (тем более, что вряд и он сам их сформулировал, скорее ему их вложили, а он — отыграл как сумел). Законодательной перспективы эта история не имеет практически никакой. Не пойдут российские власти на «криминализацию» гомосексуализма на фоне и без того нервной обстановки вокруг Олимпиады и проблем с имиджем.
Но, если рассуждать чисто логически, то предложение «давайте введем уголовное наказание за мужеложество» является абсолютно симметричным предложению «давайте разрешим гей-браки». Более того, с точки зрения философии права это одно и то же предложение, просто с разными знаками.
Сейчас объясню о чем я.
В отличие от Церкви, государство не является корпорацией со свободным входом и выходом. Родину, как известно, не выбирают. А потому законы государства обязаны быть справедливыми ко всем, кто имел счастье (или несчастье) в нем родиться. Закон проникнутый идеологическим субъективизмом из серии «ради построения коммунизма давайте пустим под нож всех конопатых» — это, как правило, дурной закон.
Насколько справедливо карать мужчину за желание соприкасаться своими половыми органами и слизистой с половыми органами и слизистой другого мужчины? (назвать это «половым актом» не могу, половой акт — это объективное биологическое явление, имеющее определенный состав «участников» и предполагающее возможность размножения).
На первый взгляд, факт такого соприкосновения слизистых предметом законодательного регулирования быть не может. Тут нечего регулировать. С тем же успехом можно регулировать отношения между мужчиной и его правой рукой или женщиной и вибратором…
Но, такой взгляд на мужеложество возможен только если рассматривать его как частную практику индивидов. Между тем, это уже давно не так.
Лица, объединенные данным видом досуга, сами требуют от государства введения его правового регулирования.
Представители ЛГБТ утверждают, что их совместное времяпрепровождение должно создавать правоотношение аналогичное браку мужчины и женщины
Я уже разбирал вопрос о том, почему концепция гей-брака логически абсурдна и ведет к уничтожению понятия о браке как такового. Но, пойдем немного дальше.
Брак есть социально признанный:
1. естественный союз мужчины и женщины,
2. проистекает не из желания секса,
3. предполагает ожидаемое и желательное следствие: деторождение.
Что значит «естественный»? Это значит поселите в любом произвольном месте любых произвольных по 10 мужчин и женщин и они в большинстве своем создадут брачные пары. Более того, как бы не отобрать этих 10 мужчин и женщин, в том числе и по степени антипатичности друг другу, если их оставить вместе на длительный срок — результатом будут всё те же брачные пары. При этом брак всегда является парным. Никакой «полигамии» на самом деле не существует. «Полигамия» это совокупность парных браков заключенных одним мужчиной.
Почему не на основе секса? Секс, как писал однажды Поланьи, не столько создает, сколько разрушает брак. Люди чаще занимаются сексом вне брака чем в браке. Если бы брак был «сексом в правовом поле», то любовница должна была бы иметь юридический приоритет над женой. А брак создан для создания обратного преимущества — преимущества общественно признанного партнера над сексуальным. Брак это антисексуальное учреждение по своей природе, а требование сексуальной совместимости в браке, зачастую предполагаемое обществом, — это лишь залог успешности его антисексуальной функции.
Что значит деторождение как желательное следствие? Деторождение должно рассматриваться как естественное и желательное следствие брака. То есть брак не заводят «только ради детей», брак, который постигло проклятие бесплодия не перестает быть браком (хотя степень его устойчивости резко снижается). Но в результате брака дети должны появляться как его естественный и желательный биологический результат. Они участники созданного браком союза — семьи.
Отсюда следует простой вывод: гомосексуальные отношения не являются браком и не могут привести к нему.
Эти отношения возникают на основе атипичной сексуальной привязанности, требуют искусственного подбора партнеров (произвольные 20 мужчин или же 20 женщин в одном месте не создадут гомосексуальных пар за 1-2 исключениями), всегда требуют искусственных действий по деторождению — усыновление, суррогатное материнство, генетическая инженерия и т.д.
Другими словами гей-брак не возникает естественно и не может служить предметом естественного права.
Однако ЛГБТ требуют для себя именно брака. Что это значит? Это значит что они требуют у государства учредить институт который будет аналогом брака для представителей данной сексуальной практики. Если использовать компьютерный термин, они требуют создания правовой и социальной эмуляции брака.
Естественный брак государство признает. Естественные брак и семья выше государства, социально первичней. Государство, покушающееся на естественные основы брака, является тиранией.
«Гей-брак» государство может только учредить.
Оно может его ввести в право как форму производную от своего суверенитета.
Причем формат этого учреждения абсолютно произволен. Точно так же, как «брак» между мужчиной и мужчиной может быть учреждена особая форма брака между жабой и гадюкой или группой «Виагра» и телеграфным столбом.
И вот здесь возникает правовой парадокс к которому я, собственно говоря, и веду. Если ЛГБТ признают право государства как регулятора их отношений, рассматриваемых уже не как индивидуальная практика, а как общественное отношение, то они признают его юрисдикцию над этой сферой своей жизни в целом.
А это значит, что государство с равным правом может как учредить неестественный «гей-брак», так и рассматривать мужеложество как общественно опасное деяние — преступление.
И то и другое — это не вмешательство в отношения которые вне и выше государства (как в случае с естественной семьей), а «позитивное право», воля суверена. Суверен может решить женить мальчика с мальчиком, а может постановить за это рубить головы. Строго говоря, он может даже постановить это одновременно: женить, а потом сразу рубить.
Перед нами, в данном случае, не вопрос о естественных правах человека. В рамках естественного права существует право на нормальный брак — с одной стороны, и на неприкосновенность частной жизни — с другой. Перед нами вопрос позитивного права, формируемого на основе мировоззрения и идеологии конкретного суверена — государства. И в то время как один суверен — какое-нибудь государство Нидерланды, может, руководствуясь своей идеологией, производить экспансию в право понятий «толерантности и полисексуальности», учредить «эмуляцию» брака для гомосексуалистов и форсированно её внедрять. Другой суверен — например какой-нибудь Иран, может руководствуясь своей идеологией, производить экспансию в права религиозного понятия греха и гомосексуалистов казнить. Там, где гомосексуализм претендует на рассмотрение себя как общественного отношения, создающего правовые последствия, оба выбора «суверенов» равнозначны.
Когда перед нами мужчины желающие в свободное время соприкасаться органами — речь идет об индивидах и их правах на частную жизнь. Я противник того, чтобы государство вторгалось в частную жизнь, поскольку оно там наворотит гораздо больше, чем исправит и хуже станет самым обычным людям занятым самыми обычными делами. Право на ненасильственное препровождение своей частной жизни — это естественное право человека.
Но, когда перед нами гей-сообщество, да еще и требующее признания обществом своих привилегий, — это уже зона позитивного права государства. И в рамках этого права государство имеет полное право решить, что данные сообщества, как общественные институты, вредны и могут быть запрещены, а принадлежность к ним — караться.
Короткое резюме длинного рассуждения:
1. Когда идет речь о «правах геев» — ссылки на естественное право, права человека, неприемлемы. Если существует естественное право на неприкосновенность частной жизни, то естественного права на образование брачных союзов на основе тех или иных сексуальных предпочтений — не существует.
2. Требование признать однополый секс основанием для брака — это переход из сферы естественного в сферу позитивного права
3. В сфере позитивного права государство имеет точно те же права ввести тюрьму и смерть за однополый секс, если это соответствует его идеологии, как и права «учредить» гомосексуальный «брак».
4. Если кто-то не хочет чтобы государство имело права регулировать его секс, он не должен преступать границы индивидуальных ситуаций. Если кто-то хочет государственного регулирования своей сексуальной жизни, то он должен осознавать последствия — они будут зависеть от идеологии конкретного государства.
Для того, чтобы следовать такому ходу мысли, нужна некая тонкость и любовь к рассуждению
Хотя, понятно, что толпе больше нравятся педерасты кричащие: «Давайте убьем всех педерастов!», чем не педерасты говорящие: «Давайте не будем слушать педерастов?».
Вы можете поддержать проекты Егора Холмогорова — сайт «100 книг», Атомный Православный Подкаст, канал на ютубе оформив подписку на сайте Патреон:
www.patreon.com/100knig
Подписка начинается от 1$ - а более щедрым патронам мы еще и раздаем мои книжки, когда они выходят.
Так же вы можете сделать прямое разовое пожертвование на карту
4276 3800 5886 3064
или Яндекс-кошелек (Ю-money)
41001239154037
Спасибо вам за вашу поддержку, этот сайт жив только благодаря ей.